Миссионерское значение
Языческий праздник Купалы и миссионерское значение храма св. Иоанна Предтечи
«7193 (1685) года маия 24, Святейший Патриарх Иоаким ходил домового Новинского монастыря на землю и за речкою Преснею на горе меж дворов новоселебных, из оброка живущих всяких чинов людей, благословил строить деревянную церковь вновь во имя Великого во пророцех Иоанна Предтечи святаго его Рождества...» (из архивной публикации XIX в.).
Почему же патриарх Иоаким (1674 — 1690) при благословении строительства храма посвятил его Рождеству святого Иоанна Предтечи?
Христианство, вера в Бога Живого, Творца, Промыслителя и Спасителя мира возникло, существовало и продолжает существовать среди моря язычества. В самой общей и упрощенной форме миросозерцание это можно определить как подчинение человека иррациональным силам, которые он ощущает в природе, понимание мира и жизни в нем как «судьбы», зависящей от этих сил. Человек пытается так или иначе «умилостивить» эти силы, откупиться от них — жертвой, культом, до некоторой степени он даже управляет ими «магией», но не может осмыслить их и тем паче освободиться от них. Все его отношение к миру определено страхом и чувством зависимости от таинственной власти, он «заклинает», «заговаривает» ее, но от этого она не становится ни осмысленной, ни благой. Поэтому христианство видело в язычестве страшную ложь о мире, поработившую человека, а следовательно, ложь и о Боге, и все усилия употребило на борьбу с ней. То была борьба за человеческую душу, за освобождение ее от яда, отравлявшего самые источники сознания в жизни.
Язычество обступает христианство не только извне, оно коренится в каждом из нас, в удобопреклонности человека ко греху, и надо с сожалением признать, что этот источник заблуждений никогда не иссякал. Культурная кладовая всех народов мира буквально забита языческими преданиями, которые продолжают жить активной исторической жизнью. Славянское язычество не оказало сильного сопротивления христианству, но это сделало его особенно живучим. Христианская душа на Руси долго продолжала питаться старыми, «природными», образами и переживаниями. Один из самых ярких из них — Купала, герой праздника летнего солнцестояния.
Вот как писал о нем отечественный исследователь народной культуры прошлого века:
Ночь Ивана Купалы
«В половине июня полуденное солнце достигает высочайшей точки на небе и в таком положении остается на некоторое время, которое называется летним солнцестоянием. Затем, достигнув полного проявления своих творческих сил, оно поворачивает на зимний путь, потеряв свою царственную власть над природой, свою живоносную силу, и начинает все ниже и ниже медленно спускаться по небесной горе, дни начинают убывать... Этот поворот солнца, деливший год на две половины, летнюю и зимнюю, издревле сопровождался особым празднеством, в общих чертах сходным у всех европейских народов.
Древнейшая часть храма - четверик (1714-1734)
В православной Руси вследствие смешений языческих понятий с религиозными воззрениями празднество это приурочивалось ко дню празднования Рождества Иоанна Предтечи — 24 июня. Само слово „купало“ означает существо сердитое, горячее, кипучее гневом, ярое и служит эпитетом солнца. Однако под влиянием, с одной стороны, смешений этого языческого божества с праздником Рождества святого Иоанна Крестителя, а с другой — по созвучию слова „купало“ со словом „купать“ — погружать в воду, то есть крестить, народ приложил „купалу“ к имени святого и обозначил в своем народном календаре этот языческий праздник днем Ивана Купалы. Невероятные бесчинства, творимые в этот день, смущали христианскую совесть и вызывали отповедь Церкви. Одна из летописей XVI века сообщает: „Сему Купалу-бесу еще и доныне по некоих странах безумные память совершают...“»
От того же XVI века еще одно свидетельство в послании игумена Памфила псковскому наместнику: «Егда бо приидет самый праздник, тогда во святую ту нощь мало не весь град возмятется, в селах возбесятся, в бубны и сопели и гудением струнным, плесканием и плясанием... Ту есть мужем и отроком великое падение, мужеско, женско и девичье шептание, блудное им воззрение, и женам мужатым осквернение и девам растление».
Когда первые христиане-миссионеры пришли на берега Москвы-реки, они столкнулись здесь именно с этой языческой стихией, которая особенно бушевала в погожее летнее время. Не случайно поэтому первым храмом Москвы стал храм в честь Рождества святого Иоанна Предтечи под Бором, срубленный на Боровицком холме из деревьев языческой сакральной рощи. Когда в XIX веке храм разбирали для строительства на его месте Оружейной палаты, под кирпичным полом каменного жертвенника были найдены лошадиная голова и две голени. То же самое было в древнем Киеве.
Первые христианские храмы ставились там на месте языческих требищ, о чем свидетельствует в XI веке митрополит Иларион:
«Начат мрак идольский от нас отходити. Уже не сатанинские капища согражданам, но Христовы церкви зиждем... Капища разрушаются и церкви поставляются, идоли сокрушаются и иконы святых являются».
Наименование первого московского храма в честь Рождества святого Иоанна Предтечи на Боровицком холме явно указывает на бытовавшие здесь языческие празднества. Но то же самое относится и к храму, воздвигнутому на Пресне. Москва-река с тремя притоками, высокие горки, близость к городу делали это место очень привлекательным для купальских игрищ. Отголоски их достигали еще XVIII и XIX веков. Так, из всех московских гуляний XVIII века самыми известными были майское в Сокольниках, коломенское на Вознесении, в Марьиной Роще в Семик, под Девичьим весной и летом и самое многолюдное — на Трех горах в Иванов день.
В первой городской газете, «Московских ведомостях», в середине XIX века читаем:
«На сей недели во вторник, то есть сего месяца 24 числа, на гульбище, что на Трех горах, было такое множество народу, какого редко в прежние годы запомнят. Так что напоследок к находящемуся там известному князя Гагарину дому за множество карет в близость подъехать, а по прудам за теснотою разойтись едва возможно было».
Поэтому-то патриарх Иоаким и повелел воздвигнуть на Пресне храм в честь великого Пророка и проповедника покаяния. У этого храма было изначально особое миссионерское служение, потребность в котором не миновала и в наши дни.